Жизнь после Нового года изменилась до неузнаваемости – вместо рабочей одежды – чистая рубашка с галстуком, чистые брюки с кожаным ремнем. Через три месяца я пересел из старушки Вольво на новую Шевроле Корсика и переехал в квартиру, которая занимала целый этаж 3-х этажного дома в Вест Хейвене. Теперь доход превосходил расходы почти вдвойне. Когда весной я послал Ирине фото машины и квартиры она не поверила, но уже через неделю я получил от нее письмо: «Я хочу в Америку!». Что делать, пришлось искать помощь у своего конгрессмена, чтобы тот помог с получением визы, поскольку льгота жены политбеженца у нее была потеряна в связи с ее отъездом обратно в СССР. Тем временем, мои родители тоже собрались приехать ко мне, и они уже имели визу. Летом я их встречал в JFK, им все понравилось, однако мой отец так и не смог адаптироваться в Америке – не зная толком языка и не умея водить машину он чувствовал себя неуютно и стесненно.
В сентябре 1990 года в Ленинграде состоялся первый съезд политзаключенных, куда пригласили и меня. Доход позволял мне осуществить такую поездку, и я впервые после своей эмиграции пересек границу Советского Союза с американским трэвел документом. Пограничники в Ленинграде смотрели на меня с удивлением. Съезд и общение со старыми друзьями оставили неизгладимое впечатление.
Самый большой сюрприз ожидал меня через неделю – Ирина, в квартире у которой я остановился, сообщила мне, что мои родители вернулись. Это был шок, но ничего изменить уже было нельзя. В Америке они подали документы на политическое убежище и теперь это все пропало. Отец предпочел привычную среду обитания со своими книгами, родным языком и окружением. В Америку я возвращался хоть и разочарованный, но к хорошей работе и устроенной жизни. Через два месяца ко мне опять прилетела Ирина.
Последующие три года не привнесли чего-то необыкновенного в мою жизнь, однако после распада Советского Союза в декабре 1991 года политическая активность в Америке приобрела грандиозные масштабы – Варшавский блок и Советский Союз распались. Работа в Yale-New Haven Hospital приносила хороший доход, но не моральное удовлетворение. Потянуло в политику. Начались встречи с конгрессменами, сенаторами и активистами на разных симпозиумах и конференциях. В 1992 году появилось желание создать что-то свое, и вскоре вместе со своими друзьями я зарегистрировал Российско-Американский Совет Экономического Развития (RACED), куда вскоре вошел Первый Мэр Санкт-Петербурга – Анатолий Собчак. В том же году я узнал, что Указом Президента России Бориса Ельцина я реабилитирован, как и все остальные политзаключенные СССР. Нам выплатили в качестве компенсации 50 долларов (в пересчете с рублей на доллары) за каждый год лагерей. За 4 года я получил 200 долларов – чуть больше, чем я получал за один день работы в Йеле. Россия – щедрая душа.
В 1994 году во время моей очередной поездки в С.-Петербург состоялась встреча как с Мэром С.-Петербурга, так и с его заместителем Владимиром Путиным. Тогда же самая крупная и наиболее популярная газета города опубликовала мою пространную статью на всю полосу «Времена флибустьеров». В 1995 году мною было принято решение оставить работу инженера в Йеле и перебраться в Россию, однако прожил там всего полгода и вернулся в Америку, где поработал еще три года, сначала в производственном кластере Hewlett-Packard в Андовере, штат Массачусетс, где создавалось и собиралось медицинское оборудование, а потом главой инженерного департамента в не очень большом госпитале в пригороде Бостона. В 1998 году самолет уносит меня обратно в Россию и надолго.
Жизнь в молодой России была несомненно более динамичная и интересная, хотя доход сократился существенно. Начались постоянные контакты с депутатами Законодательного Собрания Санкт-Петербурга, некоторые из которых, как Юра Гладков, стали моими друзьями по жизни. Успел подружиться с очень видным политиком, депутатом Государственной Думы Галиной Старовойтовой, убитой в ноябре 1998 года. Преступность в России в те годы просто зашкаливала. Новый 2000 год встречал в своем родном городе Челябинске и там же узнал об отставке президента Ельцина, который представил стране своего преемника – Владимира Путина, занимавшего пост Председателя Правительства РФ. Страна менялась. В тот же период времени я издал три свои книги – в 1998 году «Конфискованные письма», в 1999 году «Погаснувший рассвет 15 лет спустя» и в 2000 году «Времена флибустьеров». Все они вышли небольшим тиражом и были раскуплены очень быстро. Почти каждый месяц в какой-то из петербургских газет публиковался мой материал о событиях в стране и мире, а также бралось интервью на Радио Свобода или на каком-то ТВ канале. Осуществлялись небольшие коммерческие проекты по компьютеризации ВУЗов и школ. В 2005 году мною учреждается Международный благотворительный Фонд «Откроем мир детям», в Попечительский Совет которого вошли чуть позже: Лауреат Нобелевской премии, академик Жорес Алферов, Граф Петр Шереметев (Франция), Сенатор от Санкт-Петербурга Вадим Тюльпанов и другие видные общественные деятели. Фонд помог более двум тысячам сирот приобрести знания работы на компьютере, устанавливая компьютерные классы в детских домах.
